Сюжеты городецкой резьбы, а затем и росписи представляли собой композиции гуляний дам и кавалеров, застолий, свадебных выездов, охоты. Роспись исполнялась красочным пятном с последующей графической разделкой деталей. Городецкие донца распродавались на ярмарках и базарах городов Поволжья. Подобно хохломской росписи и шемогодской резьбе по бересте, городецкая роспись была крупным промыслом, которым занимались многие местные жители.
Среди произведений городецкой росписи в собрании Русского музея выделяется донце работы Антона Васильевича Мельникова. Оно характеризует первоначальный этап становления нового приема украшения донец росписью, заменившей резьбу.
В росписи объединены два круга характерных тем. В верхней половине изображено древо с птицей на вершине и всадники по его сторонам. Это свадебный цикл сюжетов, тесно взаимосвязанный с местным фольклором. Его содержание трактуется как символическая „охота“ жениха и дружки на невесту, величавшуюся в свадебных песнях „лебедушкой“. Цветущее дерево – символ вечного обновления жизни – стало и обозначением сада, в котором невеста ожидает своего суженого („Не из терема ли вывели, не в зеленый сад поставили“).
Аллегорическую композицию, как бы привлекавшую на будущих супругов покровительство небесных сил, дополняет вполне конкретное изображение дел земных. На празднично-алом поле нижней части донца разворачивается картина посещения молодыми родителей жениха, которые показаны за чаепитием. Обстановка дома передается скупо, но о достатке семьи свидетельствуют огромные настенные часы („ходики“), самовар с расписным чайником, фарфоровые чашки на столе.
Несмотря на модные, „на городской манер“ костюмы персонажей, чувствуется патриархальность деревенских нравов: молодые скромно стоят перед родителями, жених в знак почтения снимает шляпу.
Эти сцены на прялке разделены друг от друга орнаментальной полосой, центр которой занимает пышная красная роза - символ любви. Романтический цветок, популярный в платках, в вышивке нарядной одежды заволжанок, в украшении бытовой утвари, утвердился и в росписи прялочных донец: архаичное „древо“ в аллегории „охоты“ вытеснил затем пышный розовый куст, что соответствовало новым поволжским свадебным песням, где невесту сравнивали с розой, а ее встреча с женихом происходила в розовом саду.
Городец (Нижегородская губ./обл., Горьковская обл.)Центр производства художественных прялок существовал в Нижегородской губернии возле Городца в деревнях Хлебаиха, Репино, Курцево, Косково по правому берегу реки Узолы, притока Волги, с конца XVIII века. Все искусство украшения сосредоточивалось не на лопасти, вместо которой в донце вставлялся широкий кленовый гребень, а на осиновом донце. Именно оно было превращено поколениями мастеров в своеобразную „картину“, которую после работы вешали на стену для украшения избы.
Роспись утвердилась здесь не сразу. Ее предшественницей была уникальная по своей технике резьба, сочетавшаяся с инкрустацией кусочками мореного дуба, вылавливаемого тут же, в Узоле.
Долго пролежав в воде, древесина становилась темного цвета, она эффектно выделялась на светлых осиновых донцах. Форма городецкого донца – широкая короткая доска с обрезом овальной формы на переднем конце, где крепится выступ для гребня. Выступ имеет форму изогнутого каблучка или усеченной пирамиды. До 1870-х годов донца украшались орнаментальными или сюжетными композициями. Детали изображений (человеческие фигурки, кареты, цветы) выполнялись изысканной и динамичной техникой скобчатой резьбы, дополненной вставками из дуба. Часто резьба подкрашивается голубыми, оранжево-красными, зелеными красками.
В 1870-е годы городецкая скобчатая резьба с инкрустацией сменилась росписью. Потребность в прялках была в это время столь велика, что резные не могли поспевать за спросом.
На первых порах живопись клеевыми красками по меловому грунту не отличалась многокрасочностью: преобладали охра, киноварь, белила и сажа. В скованности и угловатости фигурок людей, животных проступала память о недавней резьбе. Позднее, в 1880-е годы, цветовая гамма стала более радостной, многокрасочной, искусство наложения красок кистью – свободным, виртуозным. Розовый, нежно-сиреневый, вишневый, голубой, звучный синий, всплески белильных мазков и тонких штриховок, золотистые тона создают праздничный мир городецкой росписи.
В период 1860-1870-х, когда еще сохранялись народные старинные обычаи и свадебные обряды, в живописи городецких донец преобладали сюжеты, перекликавшиеся с образами свадебного фольклора. Это изображение древа с птицей на вершине, охотников или всадников по его сторонам (охота за невестой), посещение молодыми родителей. В 1880-е годы содержание образов городецкой росписи решительно обновляется. Вероятно, на изменение сюжетов повлияла близость Нижнего Новгорода и ярмарки, а также вошедшая в быт города и деревни фотография. Символические мотивы, композиции-аллегории уступили место занимательным сюжетам, характеризующим современную жизнь бойкой приволжской провинции: здесь и народные гулянья, катанья в бричке, „гощенья“ и „застолья“ в типичном интерьере купеческой залы, сцены трактирных пирушек или выступлений цыганского хора на эстраде.
Картина на прялочном донце не являлась простым отражением реальной действительности. Сюжет был лишь поводом для воплощения нравственных и эстетических идеалов крестьян-кустарей, их представлений о достойной и счастливой жизни. Прялка-картина должна была нести в дом радость и красоту, поэтому сюжеты отбирались праздничные и веселые, а в образном строе крестьянской живописи органично сочетались лиризм и мягкий, добрый юмор. Праздничность и поэтичность росписи усиливает основанная на звучных контрастах цвета красочная гамма, а также изображения цветочных букетов, разбросанных на фоне между фигурами, и пышных алых роз, осеняющих сценку в виде гирлянды или заполняющих бордюр-средник. Как и в свадебных песнях, в картине на прялочном донце выражалось пожелание хозяйке прялки удачного выбора жениха, счастливого замужества, жизни в достатке, в любви и радости.
Традиции этого народного художественного промысла развивают и в наше время. Фабрика „Городецкая роспись“ выпускает расписные игрушки-качалки, детскую мебель, декоративные панно, блюда, токарную посуду. В изделиях сохраняются народный юмор и декоративность. (Тарановская Н. В. Русские прялки. Каталог выставки. СПб., 2001; Емельянова Т. И. Нижегородские росписи по дереву. Проблемы образной содержательности // Народное искусство. Материалы и исследования. Сборник статей. СПб., 2004. С. 59-63)
Со второй половины XIX века в селе Пурех и деревне Курцево Городецкого района среди игрушек появились могучие крутогривые кони, запряженные в кареты. „Запряжки“ были одиночные, парные и „тройки“. Городецкие коники в упряжках – пример групповых композиций в народной пластике. Городецкие запряжки красили в красный, черный и лиловый цвет, по которому наводили рисунок упряжи и цветочный орнамент, близкий знаменитым розам городецкой росписи на прялочных донцах. Кроме запряжек, делали тележки для кукол, кроватки, конечков, птиц, детские расписные стульчики, куклы. Устойчива была традиция архаичной формы резной куклы. Это особый вид городецких кукол из березы – плоских с лицевой стороны и слегка объемных с обратной, в характерных высоких головных уборах, лаконично расписанные.
Сюжеты городецкой резьбы, а затем и росписи представляли собой композиции гуляний дам и кавалеров, застолий, свадебных выездов, охоты. Роспись исполнялась красочным пятном с последующей графической разделкой деталей. Городецкие донца распродавались на ярмарках и базарах городов Поволжья. Подобно хохломской росписи и шемогодской резьбе по бересте, городецкая роспись была крупным промыслом, которым занимались многие местные жители.
Среди произведений городецкой росписи в собрании Русского музея выделяется донце работы Антона Васильевича Мельникова. Оно характеризует первоначальный этап становления нового приема украшения донец росписью, заменившей резьбу.
В росписи объединены два круга характерных тем. В верхней половине изображено древо с птицей на вершине и всадники по его сторонам. Это свадебный цикл сюжетов, тесно взаимосвязанный с местным фольклором. Его содержание трактуется как символическая „охота“ жениха и дружки на невесту, величавшуюся в свадебных песнях „лебедушкой“. Цветущее дерево – символ вечного обновления жизни – стало и обозначением сада, в котором невеста ожидает своего суженого („Не из терема ли вывели, не в зеленый сад поставили“).
Аллегорическую композицию, как бы привлекавшую на будущих супругов покровительство небесных сил, дополняет вполне конкретное изображение дел земных. На празднично-алом поле нижней части донца разворачивается картина посещения молодыми родителей жениха, которые показаны за чаепитием. Обстановка дома передается скупо, но о достатке семьи свидетельствуют огромные настенные часы („ходики“), самовар с расписным чайником, фарфоровые чашки на столе.
Несмотря на модные, „на городской манер“ костюмы персонажей, чувствуется патриархальность деревенских нравов: молодые скромно стоят перед родителями, жених в знак почтения снимает шляпу.
Эти сцены на прялке разделены друг от друга орнаментальной полосой, центр которой занимает пышная красная роза - символ любви. Романтический цветок, популярный в платках, в вышивке нарядной одежды заволжанок, в украшении бытовой утвари, утвердился и в росписи прялочных донец: архаичное „древо“ в аллегории „охоты“ вытеснил затем пышный розовый куст, что соответствовало новым поволжским свадебным песням, где невесту сравнивали с розой, а ее встреча с женихом происходила в розовом саду.
Городец (Нижегородская губ./обл., Горьковская обл.)Центр производства художественных прялок существовал в Нижегородской губернии возле Городца в деревнях Хлебаиха, Репино, Курцево, Косково по правому берегу реки Узолы, притока Волги, с конца XVIII века. Все искусство украшения сосредоточивалось не на лопасти, вместо которой в донце вставлялся широкий кленовый гребень, а на осиновом донце. Именно оно было превращено поколениями мастеров в своеобразную „картину“, которую после работы вешали на стену для украшения избы.
Роспись утвердилась здесь не сразу. Ее предшественницей была уникальная по своей технике резьба, сочетавшаяся с инкрустацией кусочками мореного дуба, вылавливаемого тут же, в Узоле.
Долго пролежав в воде, древесина становилась темного цвета, она эффектно выделялась на светлых осиновых донцах. Форма городецкого донца – широкая короткая доска с обрезом овальной формы на переднем конце, где крепится выступ для гребня. Выступ имеет форму изогнутого каблучка или усеченной пирамиды. До 1870-х годов донца украшались орнаментальными или сюжетными композициями. Детали изображений (человеческие фигурки, кареты, цветы) выполнялись изысканной и динамичной техникой скобчатой резьбы, дополненной вставками из дуба. Часто резьба подкрашивается голубыми, оранжево-красными, зелеными красками.
В 1870-е годы городецкая скобчатая резьба с инкрустацией сменилась росписью. Потребность в прялках была в это время столь велика, что резные не могли поспевать за спросом.
На первых порах живопись клеевыми красками по меловому грунту не отличалась многокрасочностью: преобладали охра, киноварь, белила и сажа. В скованности и угловатости фигурок людей, животных проступала память о недавней резьбе. Позднее, в 1880-е годы, цветовая гамма стала более радостной, многокрасочной, искусство наложения красок кистью – свободным, виртуозным. Розовый, нежно-сиреневый, вишневый, голубой, звучный синий, всплески белильных мазков и тонких штриховок, золотистые тона создают праздничный мир городецкой росписи.
В период 1860-1870-х, когда еще сохранялись народные старинные обычаи и свадебные обряды, в живописи городецких донец преобладали сюжеты, перекликавшиеся с образами свадебного фольклора. Это изображение древа с птицей на вершине, охотников или всадников по его сторонам (охота за невестой), посещение молодыми родителей. В 1880-е годы содержание образов городецкой росписи решительно обновляется. Вероятно, на изменение сюжетов повлияла близость Нижнего Новгорода и ярмарки, а также вошедшая в быт города и деревни фотография. Символические мотивы, композиции-аллегории уступили место занимательным сюжетам, характеризующим современную жизнь бойкой приволжской провинции: здесь и народные гулянья, катанья в бричке, „гощенья“ и „застолья“ в типичном интерьере купеческой залы, сцены трактирных пирушек или выступлений цыганского хора на эстраде.
Картина на прялочном донце не являлась простым отражением реальной действительности. Сюжет был лишь поводом для воплощения нравственных и эстетических идеалов крестьян-кустарей, их представлений о достойной и счастливой жизни. Прялка-картина должна была нести в дом радость и красоту, поэтому сюжеты отбирались праздничные и веселые, а в образном строе крестьянской живописи органично сочетались лиризм и мягкий, добрый юмор. Праздничность и поэтичность росписи усиливает основанная на звучных контрастах цвета красочная гамма, а также изображения цветочных букетов, разбросанных на фоне между фигурами, и пышных алых роз, осеняющих сценку в виде гирлянды или заполняющих бордюр-средник. Как и в свадебных песнях, в картине на прялочном донце выражалось пожелание хозяйке прялки удачного выбора жениха, счастливого замужества, жизни в достатке, в любви и радости.
Традиции этого народного художественного промысла развивают и в наше время. Фабрика „Городецкая роспись“ выпускает расписные игрушки-качалки, детскую мебель, декоративные панно, блюда, токарную посуду. В изделиях сохраняются народный юмор и декоративность. (Тарановская Н. В. Русские прялки. Каталог выставки. СПб., 2001; Емельянова Т. И. Нижегородские росписи по дереву. Проблемы образной содержательности // Народное искусство. Материалы и исследования. Сборник статей. СПб., 2004. С. 59-63)
Со второй половины XIX века в селе Пурех и деревне Курцево Городецкого района среди игрушек появились могучие крутогривые кони, запряженные в кареты. „Запряжки“ были одиночные, парные и „тройки“. Городецкие коники в упряжках – пример групповых композиций в народной пластике. Городецкие запряжки красили в красный, черный и лиловый цвет, по которому наводили рисунок упряжи и цветочный орнамент, близкий знаменитым розам городецкой росписи на прялочных донцах. Кроме запряжек, делали тележки для кукол, кроватки, конечков, птиц, детские расписные стульчики, куклы. Устойчива была традиция архаичной формы резной куклы. Это особый вид городецких кукол из березы – плоских с лицевой стороны и слегка объемных с обратной, в характерных высоких головных уборах, лаконично расписанные.
